РАЗУМ
Современная историческая наука и антропология всё больше и больше приходят к выводу, что совсем не «труд создал человека». Да, утилитарное стремление к выживанию и бытовой устроенности сыграли свою роль в нашей эволюции, но в основе превращения человека в человека лежит совсем другое. Буквально в конце 90-х появляются новые археологические находки, фактически переворачивая всю картину антропогенеза (12-тысячелетние храмовые комплексы Гёбекли Тепе и поселения Невали-Чори). Они показывают, что именно производство человеком или проточеловеком неких странных творческих практик вызывает бурные трансформации, и сознания, и культуры, и социальности. Порождая впоследствии великие цивилизации и в целом такой феномен как большое разумное человечество.
То есть, когда наш вид, по каким-то неведомым причинам, внутри пространства своего сознания, в процессе взаимодействия со средой, вдруг порождает или открывает воображение, метафору, то есть абстрактную идею - то именно это приводит к развитию сознания в его сложные формы. Иначе говоря, сначала метафора, а затем утилитарность, а не наоборот. Сначала метафора, как абсолютно новый способ существования, и только затем, развертывание многообразия утилитарности (экономики, хозяйствования, сложной социальности и тп). Эта утилитарность - есть практическое раскрытие новых возможностей, подаренных разуму рождением метафорического видения мира.
Серия «Эволюция» посвящена как раз этой идее - как, взаимодействую с образами (воспринимая и создавая) человечество проходит свой путь. На этом пути, как водится, что-то теряется, что-то приобретается.
Если посмотреть на нашу с вами современную действительность, то можно констатировать, что мы несколько заблудились. Активно осваивая в последние десятилетия начальные, практические пласты творческого пространства (с помощью массовой культуры, которая как всегда и зло и добро, и плюс и минус)… так вот осваивая в массовом порядке эти первичные пласты творчества, человечество одновременно забыло о глубине этого творческого пространства. Забыло о том, что это не только удобное пространство простой сиюминутной самореализации. Что вообще-то - это онтологическая категория, бытийная, фундаментальная, лежащая не только в основе рождения нашего вида как особого, как разумного… но еще и имеющая непосредственное отношение к принципам мироздания.
Пренебрежение к воображению - может очень дорого стоить человечеству, тому самому человечеству, которое собственно как человечество и возникло то в процессе эволюции и взаимодействия со странным миром воображения. Миром, который иранские мистики назвали «Страна Нигде».
То есть, когда наш вид, по каким-то неведомым причинам, внутри пространства своего сознания, в процессе взаимодействия со средой, вдруг порождает или открывает воображение, метафору, то есть абстрактную идею - то именно это приводит к развитию сознания в его сложные формы. Иначе говоря, сначала метафора, а затем утилитарность, а не наоборот. Сначала метафора, как абсолютно новый способ существования, и только затем, развертывание многообразия утилитарности (экономики, хозяйствования, сложной социальности и тп). Эта утилитарность - есть практическое раскрытие новых возможностей, подаренных разуму рождением метафорического видения мира.
Серия «Эволюция» посвящена как раз этой идее - как, взаимодействую с образами (воспринимая и создавая) человечество проходит свой путь. На этом пути, как водится, что-то теряется, что-то приобретается.
Если посмотреть на нашу с вами современную действительность, то можно констатировать, что мы несколько заблудились. Активно осваивая в последние десятилетия начальные, практические пласты творческого пространства (с помощью массовой культуры, которая как всегда и зло и добро, и плюс и минус)… так вот осваивая в массовом порядке эти первичные пласты творчества, человечество одновременно забыло о глубине этого творческого пространства. Забыло о том, что это не только удобное пространство простой сиюминутной самореализации. Что вообще-то - это онтологическая категория, бытийная, фундаментальная, лежащая не только в основе рождения нашего вида как особого, как разумного… но еще и имеющая непосредственное отношение к принципам мироздания.
Пренебрежение к воображению - может очень дорого стоить человечеству, тому самому человечеству, которое собственно как человечество и возникло то в процессе эволюции и взаимодействия со странным миром воображения. Миром, который иранские мистики назвали «Страна Нигде».
ЯЗЫК ХУДОЖНИКА
Главная особенность художественного языка Гардари - это многослойность. Как в прямом смысле, технически, пластически, художественно, так и с точки зрения смыслообразования. Причем, спайка многослойности пластической и многослойности смысловой - это ключевой момент. Поскольку, во-первых, отражает особенности мышления автора, а во-вторых, дает ему возможность создавать сложные образы, у которых большой и глубокий «тыл», которые могут разворачиваться в воображении зрителя практически бесконечно.
Произведения оказываются на стыке философии, живописи и ювелирного искусства: от философии Гардари старается взять точку опоры, от живописи - колористику, гармонию линий и форм, от ювелирного искусства - рельефы, декоративность и обилие материалов. И получается, что декоративность здесь выполняет особую, необычную функцию - не просто источник «красоты», но и тайный проводник замысла: 1) позволяющий как бы контрабандой перевозить смыслы с далеких берегов «Страны Нигде» в гавани нашей реальности; 2) позволяющий ненавязчиво прокладывать мостики между слоями смыслов, красок, материалов и персонажей.
Такая многовекторная многослойность - получается очень сложной технически, в смысле художественного воплощения. «Сконструировать» многослойную картину, чтобы слои смыслов проявились в слоях материалов, собрать разные компоненты замысла в единый цельный образ - это требует очень много времени и скрупулёзной тщательности. Поэтому над каждой картиной ДГ работает долго, от нескольких месяцев до года. С одной стороны, это физически не позволяет создавать много произведений, а с другой - каждое произведение получается очень насыщенным, где всё настолько спрессовано (смыслы, материалы, линии, цвет, время), что восприятие и интерпретация картины становится увлекательным и практически бесконечным процессом. Картины Гардари - своеобразные философские загадки. Но загадки не как попытки что-то скрыть и зашифровать, а наоборот - создать особый художественный язык, позволяющий работать с нашим сложным и многообразным миром.
При этом, Гардари очень современен, но современен по-своему. Что такое современность? Это сложная штука, которая имеет не столько календарный, сколько культурный и идеологический характер. И это не обязательно эпатаж и безумные непонятные выходки. Современность - это, скорее, ощущение пульса жизни, понимание того, чем «дышит» социум и умение увидеть связь прошлого и будущего через происходящее здесь и сейчас.
Главная особенность художественного языка Гардари - это многослойность. Как в прямом смысле, технически, пластически, художественно, так и с точки зрения смыслообразования. Причем, спайка многослойности пластической и многослойности смысловой - это ключевой момент. Поскольку, во-первых, отражает особенности мышления автора, а во-вторых, дает ему возможность создавать сложные образы, у которых большой и глубокий «тыл», которые могут разворачиваться в воображении зрителя практически бесконечно.
Произведения оказываются на стыке философии, живописи и ювелирного искусства: от философии Гардари старается взять точку опоры, от живописи - колористику, гармонию линий и форм, от ювелирного искусства - рельефы, декоративность и обилие материалов. И получается, что декоративность здесь выполняет особую, необычную функцию - не просто источник «красоты», но и тайный проводник замысла: 1) позволяющий как бы контрабандой перевозить смыслы с далеких берегов «Страны Нигде» в гавани нашей реальности; 2) позволяющий ненавязчиво прокладывать мостики между слоями смыслов, красок, материалов и персонажей.
Такая многовекторная многослойность - получается очень сложной технически, в смысле художественного воплощения. «Сконструировать» многослойную картину, чтобы слои смыслов проявились в слоях материалов, собрать разные компоненты замысла в единый цельный образ - это требует очень много времени и скрупулёзной тщательности. Поэтому над каждой картиной ДГ работает долго, от нескольких месяцев до года. С одной стороны, это физически не позволяет создавать много произведений, а с другой - каждое произведение получается очень насыщенным, где всё настолько спрессовано (смыслы, материалы, линии, цвет, время), что восприятие и интерпретация картины становится увлекательным и практически бесконечным процессом. Картины Гардари - своеобразные философские загадки. Но загадки не как попытки что-то скрыть и зашифровать, а наоборот - создать особый художественный язык, позволяющий работать с нашим сложным и многообразным миром.
При этом, Гардари очень современен, но современен по-своему. Что такое современность? Это сложная штука, которая имеет не столько календарный, сколько культурный и идеологический характер. И это не обязательно эпатаж и безумные непонятные выходки. Современность - это, скорее, ощущение пульса жизни, понимание того, чем «дышит» социум и умение увидеть связь прошлого и будущего через происходящее здесь и сейчас.
Подписывайтесь чтобы следить за творчеством Дениса Гардари
